26 октября в Москве сотрудники военного комиссариата Перовского района попытались насильно отправить либертарианца Максима Кондракова в армию, незаконно выдав повестку задним числом. Благодаря вмешательству близких молодого человека, грамотной юридической помощи и оперативной огласке в СМИ, «выплату долга Родине» удалось отсрочить.

Мы расспросили Максима о произошедшем и о его дальнейших планах.

Данный материал записан со слов респондента. По решению редакции из него убраны части, которые могли бы навредить говорящему.

Зачем ты пошёл в военкомат?

Чтобы отстоять своё законное право — право не проходить срочную службу. Я был свидетелем успешного опыта других людей, которые освободились от прохождения срочной службы из-за наличия ментальных заболеваний. Я был уверен, что у меня получится либо подтвердить свою категорию В, либо оспорить решение призывной комиссии в суде. Да и не знал о существовании практики отправки в армию одним днём. Совершенно не был готов к такому раскладу событий.

Сегодня в России нельзя просто взять и не явиться в военкомат — уклонение от армии несёт реальные риски.

Помимо этого, многие работодатели отказываются брать на работу мужчин без военного билета. Вот я и пошёл, так как посчитал, что в будущем это решение себя окупит. Всё-таки хочется жить в своей стране, несмотря на внешние вызовы.

Не слышал ли ты о рекомендациях по возможности игнорировать военкомат или об историях других людей, которых насильственно отправляли в армию?

Я видел призывы в интернете о том, что ходить в военкомат не нужно и сам их поддерживал. Но мне кажется, что люди, оказавшиеся в вынужденной эмиграции, не понимают, что военный призыв — это буквально рабство, а уклонение от него несёт серьёзные риски. У тебя остаётся не так много возможностей, если ты собираешься оставаться и жить в России легально.

Расскажи по порядку, что происходило в военкомате

Впервые в военкомат я пришёл ещё 19 октября — до этой даты я сознательно не вставал на воинский учёт. Накануне к моей маме в квартиру стучались, расспрашивали о моём местонахождении. Поэтому я решил, что необходимо этой навалившейся неприятностью заняться. Это было моё первое посещение военкомата в принципе.

В этот день (19 октября — ред.), как и требовалось, я приехал по назначенному адресу для прохождения медицинской комиссии. В начале всё шло вполне спокойно. Оставалось пройти лишь двух врачей, когда я зашёл в кабинет к психиатру. На вопрос о жалобах я ответил, что всю жизнь борюсь с диагнозом F41.1 — генерализованным тревожным расстройством. Затем я показал справку из частной клиники, которая подтверждала диагноз и служила рецептом для препаратов. Увидев справку, врач заявила, что она не была реализована, ибо фармацевт в аптеке не расписался на обратной стороне при выдаче препаратов. Из этого она сделала вывод, что я их не покупал, не принимал и, как следствие, обманываю её. В ответ я показал совершённые ранее покупки медикаментов на моё имя. Психиатр попросила меня выйти из кабинета и подождать. По итогам двухчасового ожидания мне сказали прийти в военкомат ещё раз через неделю.

26 октября, к 10:00 я вновь прибыл в военкомат. Меня опять направили в кабинет к тому же психиатру, которая, по всей видимости, успела меня забыть. Врач начинает по новой спрашивать о жалобах, и я ей отвечаю, что уже был у неё и мой диагноз закреплён в моём личном деле. Показываю ей новые рецепты, которые реализовал 25 октября уже с подписью фармацевта. Она говорит, что это несерьёзно, ибо купил я их лишь вчера. Где-то через полчаса меня приглашают обратно, она проводит опрос о наличии у меня друзей, девушки и о моём роде деятельности. После этого меня отвели на призывную комиссию.

Там военком сразу заявил, что медкомиссия посчитала меня годным к прохождению срочной службы, и выносит решение об отправке меня на её прохождение сегодня же. Все присутствующие поднимают руки, отдавая свой голос «За».

Я попытался поспорить, но безрезультатно. Тут же мне предложили подписать повестку, я соглашаюсь — огромная ошибка, которую я совершил в состоянии аффекта.

Когда я вышел из кабинета призывной комиссии, меня тут же отправили в следующий на другом конце здания. В нём у меня спросили имя, сфотографировали и потребовали паспорт, который я не смог найти. На следующий день я всё же обнаружил его на дне рюкзака. Думаю, эта счастливая случайность во многом помогла мне не оказаться в армии.

Затем меня снова отвели в другой кабинет, на входе в который местная сотрудница сообщала каждому входящему: «Поздравляю, сегодня ты идёшь в армию».

Там мне выдали тестовый бланк. Пока я его заполнял, в военкомате начался обеденный перерыв. Женщина, следившая за нами, ушла, чем я и воспользовался, чтобы связаться с адвокатом и скинуть родным геопозицию.

Когда «надзирательница» вернулась, я сообщил ей, что негоден в армию и никуда не поеду, после чего она позвала какого-то мужчину в военной форме и с нашивкой с черепом. Он отвёл меня в другой кабинет. Попутно я вызываю скорую и сообщаю о панической атаке. Мужик с нашивкой начинает орать, что пользовался телефоном якобы запрещено на территории военкомата.

Я пытаюсь объяснить, что плохо себя чувствую и вызвал медиков, но он снова пытается меня куда-то увести. Когда я отказываюсь следовать, он берёт меня за плечи и совершает действия, квалифицируемые российским законодательством как превышение должностных полномочий.

Будучи парализованным, я падаю на пол. Прибывшие врачи оказывают мне первую помощь и вызывают психиатров. Те, выслушивав мою историю, дали таблетку кветиапина и отказали в госпитализации. При этом из военкомата меня отпускать всё также отказываются, ведь уже через два часа меня должны отправить в армию.

Я срочно списываюсь с адвокатом, срочно подаём жалобы. Пытаюсь начать писать заявление на АГС, но сил уже нет. Подходит военком и, видимо, из-за уважения к моему отцу, — мой папа воевал в чеченской войне, — заявляет, что готов дать мне новую повестку с явкой на 9 ноября. Подписываю. Выдыхаю и выхожу на улицу.

Каковы твои дальнейшие действия?

Вчера я подал жалобу в главный военный комиссариат города Москвы на решение призывной комиссии о моей годности к прохождению срочной службы, через неделю — подам иск в суд. В отношении меня на 30 дней должны прекратиться призывные мероприятия. Вместе с этим встану на учёт в психоневрологический диспансер, чтобы было больше доказательств моей негодности к прохождению срочной службы.

Общался ли ты с юристами по поводу твоего призыва?

Да, я поддерживаю связь с адвокатом. Преждевременных оценок мне не дают, а я и не спрашиваю. У меня есть диагноз — я намерен его доказать.

Следите за нашими новостями, подписавшись на наш Telegram-канал.